«У меня таких мыслей: что за что-то задержали, за что-то плохое, что это на долгие какие-то годы, на какие-то месяцы даже — в уме не было. Думала: может, схулиганил что-то, может что-то не то сделал».
«У меня просто мысли не было, почему, за что, как вообще такое может быть. Второй сын мне говорит: «Мам, ну ты там не расстраивайся. Многих задерживают. Подержат и отпускают».
«Я не могла двинуться, как будто ватный мешок, как парализовало. Я не могла ни встать с кровати, не могла пить ни чай, ни кофе — ничего. Я просто сидела и постоянно смотрела в телефон».
«Мысли вообще, честно говоря, не рождались. Просто не рождались. Мы вообще не понимали: ну где Дима и где терроризм. Какие теракты? Какой-то бред. Мы-то просто, как ненормальные люди реально думали, что разберутся и отпустят».